Он родился в Карталах в 1937 году. В семье было восемь детей, трое из которых умерли в раннем возрасте. Веня был самым младшим. Отца своего он не помнит. В 1938 году Кирилла Павловича арестовали по доносу, объявили врагом народа и сослали на десять лет в лагеря. Там он заболел и умер, отсидев полсрока. Позднее его реабилитировали посмертно.
Оставшись без кормильца, семья перебралась поближе к родным – в село Новониколаевка Карталинского района. Добрые люди помогли вырыть землянку и обустроиться на новом месте. Вениамин Кириллович помнит, как к ним приезжал в гости дядя, отбывавший срок в лагерях вместе с отцом. Он посадил мальчонку к себе на колени, крепко обнял и заплакал.
Выживать новоселам помогало свое хозяйство да хлеб, полученный матерью за трудодни в колхозе.
Елена Кузьмовна прожила 83 года. Ей не довелось поучиться, она работала в колхозе водовозом и очень мечтала, чтобы дети стали образованными. А в деревне была только начальная школа. Окончив ее, Вениамин уехал к старшей сестре в Карталы. После семилетки собрался поступать в техникум: хотелось поскорее начать работать, встать на ноги. Но мама настояла, чтобы сын окончил десятилетку. И в 1954 году, получив аттестат о среднем образовании, Вениамин Панов решил поступать в Челябинский политехнический институт. Сестры собрали любимому брату денег на учебу. Однако в вуз его не приняли: он по конкурсу не прошел. Возвращаться домой юноша не стал, а подал документы в Копейский горный техникум. Там окончил ускоренный курс обучения по специальности «подземная разработка угольных месторождений», получил диплом горного техника и направление на работу в трест «Еманжелинуголь».
С лампой «Свет шахтера»
Из Копейска в Еманжелинск он прибыл на «трудовом поезде» с супругой Галиной. Они вместе учились в техникуме, а после защиты диплома расписались в Копейском загсе и, отпраздновав встречу нового 1957 года, поехали добывать уголь.
Трудовая деятельность В.К. Панова началась на шахте № 18-наклонная. Вскоре ее присоединили к шахте № 18-бис, которую в 1971-м переименовали в «Еманжелинскую». Поначалу новичка направили на участок вентиляции, пару месяцев он был газомерщиком – производил замеры метана в подземных выработках. Интерферометров тогда еще не было. Газомерщики спускались под землю с лампой «Свет шахтера». Эти лампы были несовершенными, часто гасли, и за смену приходилось не раз подниматься на поверхность, чтобы снова зажечь фитиль. Вскоре Вениамин Кириллович перевелся на проходческий участок, работал проходчиком в подготовительном забое. А через три месяца его назначили горным мастером добычного участка.
Супруга В.К. Панова Галина Андреевна начинала работать тоже газомерщиком, но только на шахте № 54, а потом получила дополнительное образование и стала плановиком на шахте «Еманжелинская».
По прибытии на новое место молодая пара ютилась где придется: то в гостинице, то в общежитии. В те годы в городе ощущалась острая нехватка жилья. Но в 1958 году, в связи с развитием угольной отрасли, началось бурное жилищное строительство. И вскоре Пановы получили отдельную благоустроенную квартиру в новом доме, у них тогда уже подрастала дочка.
В забой как в бой
Почти 20 лет В.К. Панов проработал начальником добычного участка. Он был трудоголиком, умел убеждать и вести за собой. Под его руководством шахтеры успешно справлялись с поставленными задачами, даже когда на участке одновременно работало две лавы.
Валерий Глухих, автор книги о еманжелинских горняках «Шахтерское племя», назвал своего коллегу Вениамина Кирилловича Панова харизматичной личностью: высокий рост, солидная спортивная фигура, манера говорить медленно, взвешенно, высокий профессионализм и опыт – все это располагало окружающих к нему.
В 1976 году за большой вклад в развитие угольной отрасли Вениамина Кирилловича Панова наградили орденом Трудового Красного Знамени.
В 1977 году он заочно окончил Магнитогорский горно-металлургический институт и получил диплом горного инженера. Тогда шахту «Еманжелинская» в связи с отработкой пластов уже закрыли, а коллектив перевели на «Батуринскую». И В.К. Панова назначили заместителем директора шахты по производству. Предприятие внедряло новую технику – добычные механизированные комплексы и проходческие комбайны. Горное хозяйство было очень сложным, и Вениамин Кириллович сутками пропадал на шахте, работал на износ. Через десять лет, получив шахтерскую пенсию, он уволился: надо было отдохнуть.
С супругой они устроились на базу отдыха в Коелге, он был слесарем, она – кастеляншей. Там на природе и жили. Но через три года Вениамин Кириллович затосковал. Надоело собирать в лесу рыжики и ловить в речке окуней. И он решил вернуться на «Батуринскую», чтобы поработать горным мастером, например. Но его вызвали в объединение «Челябинскуголь» и предложили стать директором шахты.
– Как-то неожиданно, дайте подумать, – начал возражать он. Но на раздумья ему дали только трое суток.
Последним уходил с «Батуринской»
Шел 1990 год, когда В.К. Панов стал директором самого крупного в городе угольного предприятия. После присоединения к «Батуринской» шахты «Восточная» ее численность составляла почти две тысячи человек. Предприятие выдавало на-гора до трех тысяч тонн угля в сутки. Здесь работало пять добычных и два проходческих участка. Чтобы решить кадровый вопрос, на работу принимали жителей Копейска, Коркино и других населенных пунктов, была организована доставка рабочих на смену на автобусе.
Поначалу все складывалось хорошо. Предприятие стабильно работало и выдавало сверхплановый уголь. Но наступили рыночные времена, и все пошло кувырком. Потребители не рассчитывались вовремя за отгруженный уголь, месяцами не выплачивалась зарплата. Горняки стали бастовать и объявляли голодовки. Под землей участились аварии и несчастные случаи. И в 1997-м в связи с реструктуризацией угольной отрасли началась ликвидация шахты «Батуринская», попавшей в список бесперспективных предприятий. Ликвидация продолжалась два года. В.К. Панов был последним, кто в 1999 году уходил с этой шахты. По его оценке, «Батуринская» могла бы добывать уголь еще лет десять. На шахте был пробит новый ствол до горизонта на глубине 430 метров, и, чтобы вскрыть новый угольный пласт, оставалось пройти всего 300 метров. Но все стволы пришлось засыпать.
Самые лучшие воспоминания…
После «Батуринской» В.К. Панов работал в ЦЭММ – заместителем директора и директором. Уволившись с предприятия в 2002 году, он включился в работу шахтерского совета ветеранов, принимал активное участие в традиционных встречах горняков в городском музее.
В последнее время Вениамин Кириллович сильно сдал. Бывший директор шахты перенес инсульт. Сказались переживания и тревоги во время работы в 90-е годы. Сейчас он с трудом передвигается по квартире, на улицу не выходит. Он признался, что самые лучшие воспоминания в жизни у него связаны с работой на шахтах в советские годы. Он тогда был молодым и сильным. Увлекался волейболом, возглавлял народную дружину на шахте. И казалось: так будет всегда.
