По-другому, говорит, было нельзя – осталась в семье за старшую. Надо было помогать маме поднимать двух младших ребятишек.
Отец Иван Петрович ушел на фронт в 41-м. Живым они его больше не видели. Мама осталась одна с тремя детьми. Ксении было десять, сестре Валентине – семь, брату Коле – всего год. Незадолго до войны старшая дочь Лиза вышла замуж и уехала из деревни. А мама и трое младших остались в Потапово Еткульского района.
– Так и жили, – вспоминает Ксения Ивановна. – Мама трудилась в колхозе от темна и до темна. А дома тоже дел невпроворот. У нас и корова была, и овцы. Вот я в десять лет научилась корову доить, ухаживать за скотиной. Мама с работы придет, а животина у меня уже и накормлена, и напоена.
В деревне училась в школе до четвертого класса. А дальше – в Еткуль, там была семилетка. Проучилась в Еткуле до шестого класса, а в 1943-м получили похоронку. Мне пришлось оставить учебу и помогать маме. А как тогда работали? Дадут тебе участок, на котором высажена тысяча корней капусты. Вот все лето расти, поливай, пропалывай – пока урожай не соберут. У мамы тоже был такой участок. И я ей помогала. Воду носила коромыслом, помню, даже мозоли от него были на плечах. За работу давали двести граммов хлеба в день. Еще похлебку варили для колхозников. Мои двести граммов, да мамины двести, да похлебку брали домой – для ребятишек. Мама-то себе поменьше оставляла, старалась, чтобы мы, дети, поели…
Помню, в лес ходили – грибы, ягоды собирали. Грибы солили, ягоды сушили, сахара не было. А костянику мама заливала рассолом – и в погреб. И всю зиму ели. В Еткуле еще и клюкву собирали. А она и раньше дорогая была – клюква-то. Мама насобирает бидончик, отвезет в Еткуль. Продаст, а на вырученные деньги ситцу купит, нам одежду сошьет. Картошку ранних сортов также продавали, на те деньги мама что-то к школе нам покупала. В колхозе денег не давали, только палочки ставили. Корову доим – молоко сдаем в колхоз. Овечек стрижем – шерсть сдаем. Себе оставалось совсем немного.
Победу в Потапово встретили со слезами на глазах. К кому-то вернулись отцы и мужья, а ко многим – нет.
– Отец погиб в Воронежской области, в Верхне-Мамонском районе. Там и похоронен, – рассказывает Ксения Ивановна. – Мама часто в День Победы плакала, что не дожил он, не увидел нас, какими мы стали…
А в шестнадцать лет у Ксении началась взрослая жизнь. Получила паспорт, уехала в Еткуль, где устроилась санитаркой в больницу. Еще и в регистратуре подрабатывала. Снимала комнату. До Потапово – двенадцать километров. На выходные пешком домой ходила. Через три года замуж вышла. Василий Иванович учился на помощника машиниста, зашел в больницу, увидел симпатичную регистраторшу…
– Свадьбы-то никакой не было, – вспоминает Ксения Ивановна. – Расписались в загсе, а вскоре моего Василия Ивановича направили в город Бакал на железную дорогу. Собрали подушки, кружки, одеяло – вот и все наше имущество в то время было.
В середине пятидесятых Бородины вернулись в Еткуль, вскоре перебрались в Еманжелинск. Друг за другом, с разницей в год, у них родились сын и дочь. Александра, к сожалению, больше сорока лет нет в живых – погиб в 74-м в армии. А дочь Татьяна живет недалеко от мамы – в Тимофеевке. У нее два сына – Александр и Алексей, которые подарили Ксении Ивановне по правнуку.
Ксения Ивановна больше двадцати лет работала в узле связи оператором. Оттуда и пошла на пенсию. До сих пор держит сад в Рабочем.
– Грядки не сажаю, но урожай – ягоды, яблочки – собираю. Подвигаюсь немного, воздухом подышу, траву подергаю – глядишь, и прогулялась…
Ксения Ивановна в свои 85 бодра духом и во всем старается видеть хорошее. Добавляет: лишь бы войны не было…
